Однажды, спустя много лет после войны, А.М. Василевскому задали такой вопрос: «Какой день Великой Отечественной представляется Вам наиболее памятным?». Он тут же ответил, что «23 августа 1942 года в Сталинграде». И это неслучайно: ведь 23 августа для сталинградцев стал днём колоссальных жертв и трагедий, когда город немцами был подвергнуть массированной бомбардировке, и он был полностью уничтожен. Но для советских людей, которые не щадили себя ради победы над врагом и не было для них «ни пяди земли за Волгой», борьба за Сталинград продолжалась ровно 200 дней и ночей — с 17 июля 1942 года и по 2 февраля 1943 года.Текст статьи
Сталинградская битва... Сталинград был узловым городом, поэтому немцы, захватив его, рассчитывали перерезать пути снабжения Красной Армии горючим, поступающего из Баку в Азербайджане. Как известно, Сталинградская битва, апофеозом которой стало пленение 300-тысячной группировки немцев во главе с гитлеровским фельдмаршалом Паулюсом, закончились полным уничтожением гитлеровцев.
После очередного неудавшегося локального наступления под Сталинградом представитель ставки Георгий Жуков стал вместе с начальником советского Генштаба Александром Василевским обсуждать варианты возможной крупной операции под Сталинградом. Далее последовал эпизод, который стал притчей во языцех. Сталин услышал из соседней комнаты, как оба генерала вполголоса обсуждают некую идею. Он предложил им продолжить обсуждение наедине, затем сообщить лично ему, о каком таком «более широком наступлении» они говорят...
Стояла середина сентября. Предстояли новые поездки в Сталинград...
— Георгий Жуков взял на себя отработку всех вопросов по организации этого контрнаступления к северу от Сталинграда, а мне надо было выполнить такую же работу к югу от города. После того, как это задание нами было выполнено, мы вернулись в Москву, доложили Верховному Главнокомандующему свои соображения и предложения, которые после детального обсуждения были одобрены и, в основном, утверждены. Дальнейшая разработка плана контрнаступления была передана в Генеральный штаб с привлечением к ней командующих родами войск, специальных управлений и служб Наркомата обороны. Вскоре после этого Жуков и я вновь направились под Сталинград. На этот раз нам было поручено ознакомить с замыслом ставки военные советы фронтов. Посоветоваться с ними, выслушать их предложения, рассмотреть эти предложения и доложить их Ставке. А затем вместе с военными советами приступить к подготовке войск к выполнению этой ответственейшей операции.
— По возвращении, — продолжал Александр Михайлович, — мы доложили ставке свою оценку противника и выводы из неё, наши основные соображения по плану предстоящего контрнаступления, о наиболее выгодных направлениях для основных ударов по врагу, с тем, чтобы окружить его главную группировку, а также предварительные расчёты и необходимость в силах и средствах для этого. Был определен и ориентировочный срок начала операции. Это середина ноября 42-го года. После этого детальная разработка плана была передана в Генеральный Штаб. К ней были привлечены командующие родами войск. В первых числах октября к этой работе присоединились командующие войсками и штабы фронтов, которые получили указание подготовить соображения по использованию сил каждого фронта для совместной наступательной операции, которой было дано условно наименование «Уран». Руководство, подготовку её на месте Ставка возложила по Юго-Западному и Донскому фронтам на Жукова, по Сталинградскому фронту — на меня.
Сталинградская битва... Здесь следует добавить, что возможность перехода советских войск в решительное контрнаступление беспокоила и некоторых немецких генералов. В сентябре 1942 года Гальдер обратил внимание фюрера на опасности, связанные с обороной растянутого фланга, против которого русские могли обрушить всю мощь своего удара. Он понимал, что в районе между Волгой и Доном назревает катастрофа, но все настойчивые попытки предотвратить её привели лишь к тому, что 25 сентября он был заменён генералом Цейтцлером. Гитлер заявил тогда: «я отстранил генерала Гальдера потому, что он не мог понять духа моих планов...
В конце сентября советские войска начали подготовку к активным действиям в районе Сталинграда. Командование новыми фронтами приняли боевые талантливые генералы Константин Рокоссовский и Николай Ватутин».
План контрнаступления, разработанный Александром Василевским, Георгием Жуковым и офицерами Генштаба, предусматривал нанесение ударов по фашистской группировке с севера и юга с одновременным выделением войск для создания фронтов окружения. Однако, «Верховный Главнокомандующий не сразу одобрил наши предложения, — писал маршал Василевский, — считая, что в тот период стране будет не под силу проведение столь серьёзной операции и что мы, проведя её, можем подвергнуть войска и весь Советский Союз большому риску. От нас потребовалась настойчивость, и, надо сказать, что и здесь сыграл основную роль характер Жукова». Действительно, Жуков проявил все своё мастерство быть убедительным и вскоре на карту — план предстоящего контрнаступления — легла резолюция Верховного Главнокомандующего: «Утверждаю».
Далее маршал говорил:
— Немецкая разведка, непосредственно перед началом нашего контрнаступления, заверяла фашистское командование в том, что противник не намеревается в ближайшем будущем предпринимать наступательную операцию на Сталинградском направлении. Гитлер в своём приказе по армии в середине октября 1942 года писал: «Приготовление зимней кампании находится в полном разгаре. Вторая русская зима застанет нас лучше подготовленными. Русские, силы которых значительно уменьшились в результате последних боев, не смогут уже в течение зимы 42-43-го годов ввести в бой такие силы, как в прошлую зимнюю кампанию. Что бы ни произошло, более жестокой и трудной зимы уже не может быть».
Сталинградская битва... Однако события показали, что Гитлер и его генералитет оказались крайне близорукими. Они не заметили тех крупнейших изменений, которые происходили у нас на Сталинградском направлении в октябре и в первой половине ноября сорок второго года. Наши сокрушительные удары, приведшие немецкую армию к катастрофе, оказались для фашистского руководства совершенно неожиданными…
В первые месяцы летней кампании 1942 года многие немецкие пехотинцы ещё подсчитывали расстояние, пройдённое ими с того памятного утра 22 июня 1941 года, когда началась операция «Барбаросса» — нападение фашистской Германии на СССР. Сейчас они уже не утруждали себя этим. Мокрые от пота, запылённые солдаты двигались вперёд с потрясающей для пехоты скоростью 8-10 километров в час, стараясь поспеть за своими моторизованными подразделениями.
Немецкое наступление развивалось столь стремительно, что уже 19 июля 1942 года Сталин лично приказал Сталинградскому Комитету обороны немедленно подготовить город к защите.
Выдающийся русский полководец Георгий Жуков в своих воспоминаниях откровенно признается, что «летняя кампания 42-го года была нами проиграна». И тут же уточняет, что «советское руководство ошиблось в направлении главного удара противника». Известно, что советское командование ожидало повторного удара на Москву, что стратегические резервы противника были сосредоточены опять на центральном участке фронта.
Сталин не очень доверял данным и выводам нашей разведки. Зато почему-то верил в «правдивость» документов разведки немецкой, которая щедро их подбрасывала, чтобы сбить с толку Генштаб. Сталин не сомневался, что после первой зимней кампании и разгрома немцев под Москвой Гитлер начнет новое наступление на столицу. Вопреки выводам Генштаба, предложившего на летнюю кампанию 1942 года план глубокой обороны, Сталин решил опередить Гитлера и добиться теперь же немедленно коренного стратегического перелома в войне. А для этого ударить сразу в нескольких местах: под Ленинградом, на Украине и в Крыму.
Чем было вызвано такое решение?..
По всем известным сегодня документам — дезинформационной акцией немецкой разведки. В руки Сталина попал так называемый план Верховного командования Вермахта под кодовым названием «Кремль». В нем как бы раскрывался замысел немцев на весь 1942 год. По этому плану якобы главный удар они должны были нанести на московском направлении.
Возражения Генштаба не убедили Сталина. И вот по приказу Ставки Верховного Главнокомандующего начато было наступление на украинский город Харьков. Здесь немцы уже сосредоточили крупные силы, готовясь начать наступление на Сталинград и на Кавказ. Они пропустили наши войска в мешок, ударили с флангов. 90 000 наших солдат и офицеров погибли, попали в плен. Это харьковское наступление фактически открыло немцам дорогу на Сталинград.
Но тогда, в июне 1942 года, Генеральный штаб возглавил один из выдающихся наших полководцев Александр Василевский. Это было тяжелейшее для страны время. Отправившись после тяжёлого поражения под Москвой, использовав промахи Сталина, которому первая победа вскружила голову и вызвала целый ряд жестоких промахов, немцы повели широкое наступление на юг нашей страны. А.М. Василевский собирал разрозненные отступавшие советские части и, создав из них боеспособные соединения, отправлял их в бой.
Сталинградская битва... Вот что говорил он об этом времени:
— В деятельности Ставки и Генерального штаба в период Великой Отечественной войны было немало серьёзных ошибок и просчётов в первый год войны. Надо, прежде всего, сказать о неправильных попытках путём контрнаступления остановить дальнейшее продвижение во много раз превосходившего в силах врага и отбросить его за пределы нашей родины. Эти попытки вели к излишним потерям, лишали командование необходимых резервов и ещё более осложняли и без того крайне тяжёлое положение наших войск.
Разгром наших войск под Харьковом стал трамплином для осуществления неожиданного для многих гитлеровского плана на лето 42-го года. Фюрер надеялся, что Вермахт готов молниеносно овладеть важными для России нефтяными районами на Северном Кавказе и в Баку.
Отступая, советская армия сражалась все ожесточённее и ожесточённее. Подходят войска из центра, в армию вливается большое количество добровольцев. Немцы остановлены на Северном Кавказе. И хотя нефть сохранена для страны, но появляется новая угроза — фашистов медленно продвигаются на Восток, к индустриальному городу Сталинграду. Цель — разорвать транспортные связи между Москвой и Кавказом.
Хвалёная 6-я немецкая армия, завоевавшая Париж в 1940 году, возглавляет наступление…
Осенью 1942 года бои за Сталинград уже перестали быть просто боями за обладание городом. Здесь, на сталинградском направлении, происходили основные события второй мировой войны, в ходе которых, как в жерновах гигантской мельницы, перемалывались отборные силы Вермахта. Силы советских войск наращивались, а наступательные возможности противника все больше снижались. Защитники города сковали здесь крупные силы врага, обескровили их. Время для проведения стремительных операций окончательно миновало. Из широких оперативных просторов степей война была загнана в промышленный район Сталинграда, расположенный на неровной, изрытой, пересечённой местности, застроенной зданиями из железа, бетона и камня. Километр как мера длины в этой войне был заменён метром, а карта сражения — планом города.
— Стремление гитлеровцев во что бы то ни стало захватить Сталинград и «перебросить» фронт на восточный берег Волги представляло для нашей Родины смертельную опасность — вспоминал Александр Михайлович Василевский. — В последующие дни шли ожесточённые бои вокруг Сталинграда при огромном превосходстве противника, особенно на направлении главных его ударов. И, несмотря на это, все его атаки отбивались нашими воинами, героически дравшимися плечом к плечу с рабочими отрядами и населением города.
Сталинградская битва... В сентябре особо кровопролитные бои шли в центре города. Некоторые наши части оказались отрезанными и с севера, от войск Сталинградского фронта, и с юга. Бои шли буквально за каждый дом, некоторые здания переходили из рук в руки по 3-4 раза. На участке фронта в 4 километра противник бросал в наступление в эти дни до 400 танков, 500 самолётов, 70 000 пехоты. Но защитники волжской твердыни стояли насмерть. В их ряды встали 75 000 сталинградцев.
Немецкие танковые армии после тяжёлых боев овладели большей частью районов Сталинграда, расположенных к югу от реки Царица. Однако советские войска, закрепившись в хорошо укрытых от наблюдения оборудованных позициях на западном крутом берегу Волги и ведя ожесточённые бои, на большинстве участков не допустили немецкие части к самому берегу реки. При этом советские солдаты так ожесточённо удерживали свои позиции, что выбить их оттуда можно было лишь ценой огромных потерь. По личному приказу Гитлера в Сталинград были срочно переброшены по воздуху пять сапёрных батальонов, но от них спустя несколько дней почти ничего не осталось. Большая часть советских солдат перед отправкой в Сталинград проходила как минимум трёхдневный курс тактики ведения уличного боя. Их обучали рукопашному бою, искусству владеть штыком, ножом, лопатой, ловить летящую гранату и метко швырять её обратно в траншею.
К 16 сентября город в основном находился в руках немцев, но промышленные объекты были ещё заняты советскими войсками. Несмотря на это, немцам удалось осуществить свой план — Сталинград перестал быть узлом коммуникаций, а Волгу как водную магистраль уже не могли использовать. Промышленные предприятия были эвакуированы, разрушены или находились в зоне обстрела немецкой артиллерии и не могли продолжать работу. Однако Гитлер требовал от своих солдат: «Завершить сражение за Сталинград, очистив от противника остальные районы города».
В середине октября началась самая большая операция немецких войск — наступление нескольких дивизий на Сталинградский тракторный завод. Со всех концов фронта, даже с флангов войск, расположенных на Дону и в Калмыцких степях, стягивались подкрепления, инженерные и противотанковые части и подразделения. Наступление поддерживали многочисленные самолёты.
После мощной авиационной и артиллерийской подготовки немецкие части продвинулись на два километра, однако не смогли полностью преодолеть сопротивление трёх наших дивизий, оборонявших завод, и овладеть отвесным берегом Волги. Бои за заводские цеха приняли затяжной характер и проходили с переменным успехом. Если днём на некоторых участках немцам удавалось продвинуться вперёд, то с началом сумерек в бой вступали штурмовые группы советских воинов. Вооружение штурмовика предназначалось для ведения ближнего боя и состояло из автомата, пистолета, гранат и ножа.
Проникая по заводским подземным коммуникациям в места расположения противника, бойцы штурмовых отрядов под покровом темноты уничтожали его огневые позиции и отбивали захваченную территорию.
Сталинградская битва... Утром выяснялось, что выдвинувшиеся накануне вперёд немецкие части оказывались отрезанными от своих основных сил и им приходилось с боями отступать. Днём участок, захваченный теперь уже советскими солдатами, подвергался жестокой бомбардировке и артиллерийскому обстрелу, после которого немецкие пехотинцы вновь выдвигались вперёд. С приходом ночи все повторялось сначала…
Прямо на передовой советское командование организовывало снайперские школы. В дальнейшем, применяя групповую «охоту», несколько десятков советских снайперов могли даже остановить немецкое наступление. Смысл новой тактики заключался в том, чтобы ещё до начала наступления обезглавить немецкие роты и батальоны. Расчёт был прост — как правило, перед наступлением немецкие офицеры выходили на осмотр позиций, где и становились жертвами советских снайперов. Во время наступления также в первую очередь уничтожались офицеры, затем вырвавшиеся вперёд бойцы, как бы создавая тем самым рубеж, расплата за преодоление которого — смерть.
Немецкое командование было серьёзно обеспокоено действиями советских снайперов. Для борьбы с ними из Берлина был доставлен на самолёте руководитель школы немецких снайперов майор Конингс, который получил задание провести обучение «охотников» за советскими снайперами. После прибытия на передовую, желая покрасоваться, майор заявил, что он лично убьёт «главного русского зайца». По иронии судьбы он стал жертвой «дуэли» с советским снайпером по фамилии Зайцев.
В целом немецкие войска, предприняв наступление, не добились ощутимых результатов, что само по себе свидетельствовало о том, что шансы на «окончательный захват города» не увеличились. Несмотря на это, Гитлер отдал распоряжение о продолжении наступления с «нарастающей силой». Боевые действия не прекращались ни днём, ни ночью. То там, то тут вспыхивали яростные схватки — это бойцы советских штурмовых групп наносили разрушительные удары по врагу.
— Я, как бывший командующий 62-й армией — вспоминал Маршал Советского Союза Василий Чуйков, — со всей ответственностью заявляю, что Сталинград мог быть взят противником лишь при одном условии: если бы все до одного солдата погибли. Ни один из защитников Сталинграда не перешёл бы с правого берега на левый. Мы дали клятву: «Стоять насмерть!». От этой клятвы нас могла освободить только смерть. Это убеждение было продиктовано не только стратегической обстановкой и необходимостью удержать город. Это было веление сердца».
«Интер-Пресса» ✰ МТК «Вечная Память» ✰ Журнал «Маршалы Победы» ✰ Журнал-международник «Senator International» ✰ Журнал «Сенатор»
